Liner notes
Kronos Quartet - Floodplain (2009)
Свободно путешествуя сквозь разные культуры, те, кто ищут человеческую сущность, находят должное место для каждого из нас... Здесь окраины наступают, а центры, напротив, отступают. Всё это происходит там, где Восток не является строго Востоком, а Запад не является строго Западом, где идентичность открыта для множества трактовок, но для не защитных крепостей или оборонительных траншей.

Махмуд Дарвиш

Выдержка из книги Edward Said: A Contrapuntal Reading
("Эдвард Саид: контрапунктовое прочтение" - прим. переводчика).


FLOODPLAINS (поймы - прим. переводчика) — это участки поверхности, расположенные в низинах, граничащие с реками; это те места, в которых зародилась и впервые расцвела человеческая цивилизация. С топографической точки зрения, скрытая опасность поймы заключается в том, что речные воды в любой момент могут устремиться с удивительной скоростью и обрушить свой разрушительный поток на бережно возведённые по берегам строения. Эти потоки воды можно воспринимать не только буквально, как стремительные водные массы рек, но и метафорически — как продукт цивилизации, построенной вдоль речных берегов: это наши культурные достижения, ритуалы, мифы и наиболее глубоко лелеемые убеждения о себе и нашей коллективной идентичности. Эти воды питают, поддерживают и связывают нас, но, когда они затопляют горизонты нашего зрения до полной слепоты, они способны лишить нас ориентиров, оборвав все наши якоря, доселе мирно покоившиеся на речном дне. И мы можем отказать в родственном чувстве человеческого единения всем тем, кто остался за пределами берегов.

Как пойма открывается в египетском водоразделе Нила, так и большая часть музыки на альбоме Floodplain также проистекает из культур, основанных в областях, окруженных водой и подверженных катастрофическим наводнениям. К ним относятся ближневосточный регион Плодородный Полумесяц, знаменитый обильными осадками и, безусловно, часть Казахстана (хотя мы более тесно ассоциируем Центральную Азию с горными грядами и степями), Белград в Сербии, разделённый Дунаем и даже Удайпур в Индии, также известный как "город озёр", и несомненно родной город мастера Рама Нараяна, чьё исполнение композиции Raga Mishra Bhairavi послужило вдохновением при составлении списка произведений, которые должны войти в альбом Кронос Квартета.

Современные потомки этих всё ещё живых культур часто изображаются на Западе, как люди единого менталитета, как выходцы из стран, похожих друг на друга как близнецы, хотя на самом деле все эти страны являются плавильными котлами — не зависимо от того, признают ли их лидеры "иностранные" влияния, в которых погружены их страны. Мы находим эти неожиданные смешения в культуре чернокожих иранцев, чья колыбельная звучит на альбоме (композиция Lullaby), или во многих религиозных традициях Ливана (родины композиции Wa Habibi), или в необычайно сложной и богатой истории Эфиопии (композиция Tew semagn hagere) с её древней культурой, которая только сейчас вновь расправляет крылья.

О своей композиции ...hold me, neighbor, in this storm... (...обними меня, сосед, в эту бурю... – прим. переводчика) сербский композитор Александра Вребалов пишет: "Как бы странно это ни казалось, культурные и религиозные различия, которые привели к вражде в повседневной жизни, произвели — после столетий бурно протекающей жизни бок о бок — самые невероятные слияния в музыке. Словно произошло то, чего мы не смогли достичь словами и делами — слиться, смешаться и вместе создать нечто качественно новое: лучше и богаче — наша музыка сделала это вместо нас."

Кронос Квартет всегда питал живой интерес к изучению музыки нашего времени — не только эстетически актуальной или современной музыки, присущей лишь нашей эпохе, но той музыки, которая вступает в диалог с нашими общими опасениями и проблемами. Изучение культуры через голоса художников и музыкантов является центральной, существенной задачей для Кронос Квартета сегодня. Как отмечает Дэвид Харрингтон: "Пластинка Floodplain была придумана и записана в одну эпоху в американской политике, а выпущена в совершенно другую. Наша работа — это постоянно развивающееся взаимодействие с миром, частью которого мы являемся, и мы всегда пытаемся найти способы отразить, что значит быть музыкантами сегодня".

Подбор композиций на Floodplain показывает веру Кронос Квартета в то, что художники несут ответственность за построение связей между культурами, создание нового из старого и возрождение старого как части нового. Это работы, которые свидетельствуют о распаде и разрушении, но наш коллективный императив заключается в том, чтобы начать строить заново то свежее плодородное место, где наступают окраины и отступают центры.

— Анастасия Циулькас

Редактор Gramophone в регионе Северная Америка, Анастасия Циулькас пишет о классической музыке, мировой музыке и джазе для широкого спектра изданий.
1. Ya Habibi Ta'ala (Любовь моя, приди скорее)
Мидхат Ассем (аранжировка: Кронос Квартета и Освальдо Голихова)
Блистательная в своей пышности и сладости сочных музыкальных линий композиция Ya Habibi Ta'ala — песня, родившаяся начале сороковых годов ХХ века, прославленная своей первой исполнительницей Асмахан. Она стала поистине первым хитом арабской музыкальной эстрады. Урожденная Амаль Эль Атраче, Асмахан была одной из суперзвезд каирской киноиндустрии; вместе со своим не менее известным братом, певцом, композитором и актёром Фаридом Эль Атраче, Асмахан впервые покорила арабский мир в 1930-х годах. Соблазнительное, подобное ритмам танго звучание этой песни идеально легло в руки Освальдо Голихова, постоянного соавтора Кронос Квартета, который и сам был удивлён, услышав отзвуки своего еврейского и аргентинского происхождения в получившейся аранжировке.

Дэвид Харрингтон, скрипка
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
Джейми Папиш, рик
2. Tashweesh (Помехи)
Ramallah Underground (аранжировка: Кронос Квартет И Джейкоб Гарчик)
Проносясь от времён Второй мировой войны до конфликтов наших дней, звучит композиция Tashweesh, созданная в сотрудничестве с музыкальным коллективом Ramallah Underground. Основанная в Палестине, группа впервые привлекла внимание Дэвида Харрингтона через свою страничку на MySpace. Электронные шумы в начале трека намекают на смысл названия: tashweesh можно интерпретировать как помехи электроборудования, ведущие впоследствии к недопониманию, невозможности услышать собеседника или расслышать точно, что он говорит. В основе произведения лежат бессилие и плач сродни элегии.

Дэвид Харрингтон, скрипка
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
Ramallah Underground, электронные инструменты
3. Wa Habibi (Возлюбленный)
Народная (аранжировка: Стивен Прутсман)
Wa Habibi звучит как протянутый в единую нить плач. Это христианский гимн преданности господу, который исполняется в Страстную пятницу. Его самое известное исполнение принадлежит легендарному певцу Фирузу. Композиция вошла в его альбом музыки для Страстной пятницы, Святой субботы и Пасхи, попав в избранные произведения, одобренные тремя основными христианскими общинами Ливана (марониты, греческая православная и мелкитская греко-католическая общины). Версия Кронос Квартета передаёт уникальный тембр голоса Фируза, одновременно богато земной и абсолютно эфирный. Мы слышим глубокую печаль в исполняемых строках: "О мой возлюбленный, в каком ты состоянии, тот, кто видит тебя, скорбит о тебе..."

Дэвид Харрингтон, скрипка
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
4. Getme, Getme (Не уходи, не уходи)
Саид Рустамов (аранжировка: Алим Гасымов, аранжировка скрипичной партии Джейкоб Гарчик)
Человеческие голоса совершают необыкновенный полёт в композиции Getme, Getme. К Кронос Квартету присоединяется сила и энергия азербайджанского дуэта отца и дочери Алима Гасымова и Фарганы Гасымовой, одних из самых чувственных исполнителей, поистине чемпионов мира классической музыки своей земли. Как и его центральноазиатские соседи по другую сторону Каспия, Азербайджан может похвастаться древней бардовской музыкальной традицией. В Азербайджане барды, известные как ашик, аккомпанируют себе на сазе, длинношеей лютне. В полуимпровизированных исполнениях своих музыкальных историй, местных повествований или любовных песен, они обычно используют один из 80 с лишним лейтмотивов в качестве отправной точки. Эта песня Саида Рустамова (1907-1983) восходит к бардовской традиции, в которой отец и дочь с чувственностью и ясностью плетут музыкальное кружево интонационно вниз, а партитурно вокруг друг друга и друг над другом. В этом исполнении представлена живая запись с фестиваля "Ночи Рамадана" в лондонском Барбикан-центре. Кронос Квартет и инструменталисты ансамбля Алима Касимова объединяют свои творческие усилия и работают над слиянием своего звучания.


Дэвид Харрингтон, скрипка
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель

Ансамбль Алима Касимова:
Алим Гасымов, вокал и даф
Фаргана Гасымова, вокал и даф
Рафаэль Аскеров, балабан
Рауф Исламов, кеманча
Али Асгар Мамедов, тар
Вугар Шарифзаде, гоша-нагара
5. Raga Mishra Bhairavi: Alap
Рам Нараян (аранжировка: Кронос Квартет, транск. Лёва)
Мириады культурных и религиозных переплетений Индии бесконечно увлекательны. Берущая своё начало в индуистском контексте за тысячелетия до сегодняшнего дня, художественная музыка Северной Индии, известная как классическая музыка Хиндустани, впитала многое из музыки Персии (ныне Иран); ей также не чужды арабские влияния. Это культурное переплетение достигает своего апогея в музыке Рама Нараяна (1927 г.р.), который поднял на абсолютно новый уровень саранги (не имеющий ладов смычковый струнный инструмент). Издревле саранги всего лишь аккомпанировал голосу исполнителя, но благодаря Нараяну он превратился в сольный инструмент. Саранги и альт делят единый тембр, что в сочетании с чувствительностью Хэнка Датта создаёт эту удивительную интерпретацию alap (медленного, ничем не ограниченного исследование нотного диапазона раги*, нацеленного на поиск тональности и настроения, заданных в начале выступления), выводя её из раги Рама Нараяна Raga Mishra Bhairavi и превращая композицию в замечательную медитацию.

*(Рага — музыкально-эстетическая и этическая концепция, закон построения крупной музыкальной формы в рамках индийской классической музыки - прим. переводчика).

Хэнк Датт, Соло альт
Дэвид Харрингтон, шрути бокс
Джеффри Зиглер, виолончель
Терри Райли, тамбура
Ву Мэн, электрический ситар
6. Oh Mother, the Handsome Man Tortures Me (О, мама, красивый мужчина меня истязает).
Автор неизвестен (аранжировка: Квартет Кронос и Лёва)
Сэмпл неизвестного певца строит основу для квартетной версии иракской песни Oh Mother, The Beautiful Man Tortures Me. В этой песне 1970-х годов используется неистовый и даже приводящий в замешательство иракский ритм, называемый чубиф, поразительный звук, который напоминает ничто иное, как ритмично бьющую пулемётную очередь, что, как и название песни, приобретает иронически актуальный и немузыкальный резонанс, учитывая иракскую историю последних десятилетий.

Дэвид Харрингтон, скрипка
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, бубен
Джеффри Зиглер, виолончель
Бэк-трек, компиляция Лёвы
7. Mugam Beyati Shiraz
Рахман Асадоллахи (аранжировка: Кронос Квартет, транск. Лёва)
Как Хэнк Датт занял центральное место в композиции Raga Mishra Bhairavi, так и в этом произведении скрипач Дэвид Харрингтон в сопровождении легенды азербайджанской музыкальной сцены Рахмана Асадоллахи (1951 г.р.) выстраивает концепцию композиции Mugam Beyati Shiraz. Сильная и яркая традиция классической музыки Азербайджана под названием мугам связана, как следует из названия, с шашмакамской традицией Центральной Азии, а также турецким макамом и арабским макамом. Здесь Харрингтону удаётся прочувствовать одухотворенность композиции Mugam Beyati Shiraz (это произведение создано около 700 лет назад) в интерпретации Асадоллахи, а также передать мягкость звука гармони инструмента, который Асадоллахи освоил, когда рос в Иране, стране, из которой он теперь является политическим изгнанником.

Дэвид Харрингтон, соло на скрипке
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
8. Lullaby (Колыбельная)
Народная (аранжировка: Кронос Квартет И Джейкоб Гарчик)
Богатое и разнообразное художественное наследие Ирана прискорбно игнорируется как внутри страны, так и вне её. Безусловно, смешение культур, найденное на южном побережье Ирана, вдоль Персидского залива в таких городах, как Бендер-Аббас, иллюстрирует неоднородность Ирана. На этот район сильно повлияла не только культура Персидского залива и близлежащей Индии, но и его расположение вдоль африканских маршрутов работорговцев. Участники коллектива Jahle, исполняющие композицию Lullaby, являются потомками африканских рабов и арабских торговцев: их кружащаяся, звонкая музыка является свидетельством этого культурного наследия.

Дэвид Харрингтон, скрипка скордатура
Джон Шерба, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
9. Nihavent Sirto
Танбури Джемиль-бей (аранжировка: Стивен Прутсман)
Танбури Джемиль-бей (1871-1916) по сей день фигурирует в качестве одного из гигантов турецкой музыки. Хотя его прозвище "Танбури" ассоциирует его с длинношеим, резным лютневым инструментом, которым он владел, Джемиль-бей был столь же одаренным мультиинструменталистом, как и композитором; другие инструменты Джемиль-бея включали трёхструнный смычковый кеменке. Сирто — это ритмичный танец, но Джемиль-бей в своей вариации меняет направление композиции неожиданно задумчивым поворотом на полпути композиции Nihavent Sirto, и мы с удовольствием встречается с эмоциональными и экстатическими сольными партиями Джона Шербы.

Джон Шерба, соло на скрипке
Дэвид Харрингтон, скрипка
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель
Джейми Папиш, дарбука
10. Kara Kemir
Куат Шильдебаев (аранжировка: Кронос Квартет)
Kara Kemir возвращает нас к созерцательному настроению. Написанная в 1970-х годах казахским композитором Куатом Шильдебаевым (1957 г.р.), композиция посвящена его родине. Созданная в традиционном казахском стиле кюи, что дословно означает "настроение" или "медитация", композиция Kara Kemir представлена в альбоме в исполнении, записанном Майклом Черчем, где слышна скрипка с двумя струнами из конского волоса под названием кыл-кобыз, дающий виолончелисту Джеффри Зиглеру возможность изобразить ветреное запустение казахских степей.

Джеффри Зиглер, соло на виолончели
Дэвид Харрингтон, скрипка
11. Tew semagn hagere (Слушайте меня, мои соотечественники)
Алему Ага (аранжировка: Джейкоб Гарчик)
Еще более таинственный звуковой ландшафт встречает нас в композиции Tew semagn hagere. Эта песня создана и впервые исполненной эфиопским музыкантом Алему Ага (1950 г.р.). Ага — признанный виртуоз, исполняющий свои произведения на бегене — Эфиопской 10-струнной лире, издающей космический жужжащий звук. Бегена считается потомком библейской арфы царя Давида, привезенной в Эфиопию Менеликом I, сыном Соломона и царицы Савской.

На протяжении веков бегена оставалась музыкальным инструментом монахов или клерикальных священнослужителей Эфиопской христианской православной церкви, которая, официально главенствовала в качестве официальной конфессии королевства в 4 веке нашей эры, тем самым делая Эфиопию одной из старейших христианских общин в мире. Эта ассоциация с религиозным прошлым древнего музыкально инструмента привела к почти полному исчезновению бегены во время диктатуры сталинистов в Эфиопии 1974 - 1991 годов, когда инструмент был запрещен. Песня Ага предупреждает своих соотечественников: "Кумовство свирепствует / То, что раньше было в изобилии для лошадей и мулов / Больше не доступно даже народу. Люди умирают от голода. / ...В День Суда грешники обязательно попадут в ад".

Инструменты, на которых играет Кронос Квартет, созданы Уолтером Китунду, художником, рождённым в Танзании, а ныне живущим в Сан-Франциско и работающим на постоянной основе с Кронос Квартетом. Для нового альбома Китунду создал новые инструменты, подарившие группе совершенно новую и захватывающую звуковую палитру. в своей работе он был вдохновлён бегеной и запоминающимся голосом Ага. Джеффри играет на инструменте под названием Beguena Maridhia, созданным Китунду, а Хэнк Датт исполняет свои партии на модификации альта, передающей нотки и обертона голоса Ага.

Дэвид Харрингтон, Джон Шерба, дуо дуниа • Хэнк Датт, кина ча альт • Джеффри Зиглер, Beguena Maridhia • инструменты придуманы и Уолтером Китунду
12. ...hold me, neighbor, in this storm... (...обними меня, сосед, в эту бурю...)
Александра Вребалов
Александра Вребалов (1970 г.р.) переехала из родной Сербии в Соединенные Штаты Америки в 1995 году вскоре после распада Югославии и начавшихся разрушительных этнических войн. В своём произведении 2007 года "...hold me, neighbor, in this storm..." Вребалов раскрывает многочисленные и сложные пласты культурной самобытности своей родины — от сырого звука однострунного гусле до величественных церковных колоколов сербских православных монастырей, от мусульманских публичных призывов к молитве до интимного звучания бабушкиного голоса — даже когда новое поколение ярых националистов настаивает на том, что только одна этническая и религиозная группа, какой бы она ни была, имеет единственные законные права на тот или иной кусок земли.

Дэвид Харрингтон, скрипка, гусле
Джон Шерба, скрипка, тапан
Хэнк Датт, альт
Джеффри Зиглер, виолончель